6.8. Союз с Великобританией и летне-осенняя кампания


Переговоры Молотова в Великобритании завершились успешным подписанием Договора о союзе СССР и Великобритании против Германии. После этого последовали переговоры с США и подписание Соглашения СССР с США.

Эти события произошли с 20 мая по 11 июня и, согласно нашей концепции, означали достижение Сталиным Цели 3, которая была главной причиной политики поражений. После 11 июня причин для политики поражений больше не было, поэтому должна была произойти смена военной стратегии Сталина на политику побед. Однако, поражения РККА продолжались до середины ноября. Только 18 ноября началось наступление советских войск под Сталинградом, которое ознаменовало начало нового периода политики Сталина — периода политики побед.

Что же происходило с 11 июня по 18 ноября? Почему войска продолжали отступать? Какую политику проводил Сталин в это время?

Чтобы ответить на эти вопросы, необходимо вновь вернуться к выводам официальной историографии об ошибках разведки, которые привели к ошибкам в планировании летне-осенней кампании. Вернемся еще раз к оценкам, сформулированным Горьковым.
«При планировании летне-осенней кампании 1942 года был допущен крупный просчет в определении направления главного удара немецких войск на Москву. На самом же деле основным направлением, где немцы сосредоточили свои усилия, было направление на Сталинград и Кавказ. […]В соответствии с выводами о вероятном замысле противника в летней кампании 1942 года резервы Ставки ВГК были сосредоточены в основном в районах Москвы, Моршанска — Ельца, Лиски — Поворино и Череповца. Как показали развернувшиеся летом 1942 г. события, выводы Ставки и Генштаба о стратегической обстановке и намерениях противника не оправдались. […]
Итак, летом 1942 года был допущен крупный стратегический просчет, в результате которого наши войска не только понесли тяжелые потери, но и уступили врагу важные стратегические регионы. [...] Итак, летом 1942 года был допущен крупный стратегический просчет, в результате которого наши войска не только понесли тяжелые потери, но и уступили врагу важные стратегические регионы. [...]Одной из главных причин крупного промаха Ставки стала плохая организация разведки». [216]. Ю.А. Горьков, «Кремль. Ставка. Генштаб».
В предыдущем параграфе в качестве аргумента ошибочности этого представления о плохой информированности Сталина о планах Гитлера были приведены данные об агенте Вертер, который передавал Сталину стратегическую информацию о планах Гитлера. Кто был этот человек однозначной информации нет, но утверждение, что Сталин должен был получить от него информацию о планах Гитлера двигаться на Сталинград и Кавказ, с очень большой вероятностью справедливо. Однако доказательств этого у автора нет. Поэтому рассмотрим другие доказательства тезиса, что Сталин прекрасно знал о намерениях Гитлера. Эти доказательства содержатся в действиях советских войск в рассматриваемый период. В немецких исследованиях, описывающих ход военных действий в этот период, утверждается, что отступление сталинских войск в направлении Сталинграда, сдача Воронежа, Ростова-на-Дону были действиями заранее продуманными и спланированными. Эти действия были направлены и подчинены идее заманивания огромной группировки гитлеровских войск в глубокий тыл, в Сталинград, где ее можно будет уничтожить. Ниже приведены несколько цитат из книги П. Кареля «Восточный фронт. Гитлер идет на Восток (1941–1943)», в которой подробно описаны события июня — июля 1942 года под Сталинградом. Эти цитаты позволяют оценить уровень информированности руководства РККА о немецких планах и понять план руководства РККА.
«Когда командиру 40-го танкового корпуса доложили об отходе советских войск, он немедленно осознал, что подобным шагом противник ставит под угрозу всю первую фазу немецкой операции. Ввиду изменившейся ситуации он запросил разрешения незамедлительно продвигаться на восток к Дону. Но командование 6-й армии настаивало на реализации плана — формировании котла — и потому приказало: «40-му танковому корпусу повернуть в северном направлении, чтобы соединиться с 4-й танковой армией». Приказ есть приказ. Крышка котла закрылась, западня захлопнулась, но внутри никого не было. Русские смогли отвести даже тяжелое вооружение. Гора родила мышь». [223 стр. 606].
«Тимошенко сосредоточил в Воронеже главные силы советской 40-й армии: девять стрелковых дивизий, четыре стрелковых бригады, семь танковых бригад и две истребительно-противотанковые. Данный факт говорит о том, что Тимошенко ознакомился с планом Гитлера и принимал верные контрмеры: связывал главные силы немецких войск на северном фланге на подступах к Воронежу, чтобы выиграть время, необходимое на отвод основных сил его фронта с Оскола и Донца за Дон. И в каком же направлении он отводил свои войска? Как ни странно, к Сталинграду». (Выд. — Авт.) [223 стр. 611].
«В такой весьма непростой обстановке должна была стартовать третья фаза операции «Блау» — фаза, которой в соответствии с директивой № 41 предстояло стать провозвестником решающего этапа летнего наступления 1942 г.: атаки южного клина — 17-й армии генерала Руоффа и 1-й танковой армии генерал-полковника фон Клейста 9 июля. Цель: соединение в районе Сталинграда — заметьте, районе, а не в городе, — с тем чтобы окружить и уничтожить русские войска между Донцом и Доном.Но на юге Тимошенко поступал так же, как и на севере, противодействие немцам оказывалось только в нескольких избранных точках, в то время как главные силы советских армий отходили в восточном и южном направлениях.В результате своим наступлением южный немецкий клин не достигал ничего, кроме того, что заталкивал отступавших перед ним русских в огромную излучину Дона. Но там немцы еще не создали своего рубежа, с помощью которого могли бы отрезать отступавшие русские соединения». (Выд. — Авт.) [223 стр. 614].
«В стратегическом же плане Тимошенко строго контролировал процесс отступления. Его он начал быстро с главной целью — сохранить главные силы советских войск для упорного противодействия в более отдаленных районах». (Выд. — Авт.) [223 cтр. 615].
«Если кто-нибудь еще сомневался в том, что Тимошенко в действительности выводит свою группу армий из района между Донцом и Доном, выводит до последнего человека, до последнего орудия, — скоро тому нашлось подтверждение под Миллеровом. 40-й танковый корпус, действовавший после начала выдвижения из Россоши на юг как внешний восточный клин, ударил прямо по отступавшим войскам русских своими тремя передовыми дивизиями.
По железной и автомобильным дорогам южнее Миллерова массы советских солдат лились на юго-восток. Дивизии немецкого танкового корпуса не обладали достаточной силой, чтобы остановить колонны противника. Как не могли они, ввиду сопротивления, оказанного неприятелем возле Миллерова, создать рубеж для перехвата его частей южнее, на Нижнем Дону». [223 стр. 617].
По железной и автомобильным дорогам южнее Миллерова массы советских солдат лились на юго-восток. Дивизии немецкого танкового корпуса не обладали достаточной силой, чтобы остановить колонны противника. Как не могли они, ввиду сопротивления, оказанного неприятелем возле Миллерова, создать рубеж для перехвата его частей южнее, на Нижнем Дону». [223 стр. 617].
«23 июля он [Гитлер. — Авт.] вызвал к себе генерал-полковника Гальдера. Гитлер ужасно страдал от жары, а новости с фронта не содействовали улучшению его настроения. Немецкие войска шли от победы к победе, русские бежали, но, как ни странно, ожидаемого широкомасштабного уничтожения вражеских войск между Донцом и Доном, или под Старым Осколом, или под Миллеровом не произошло. По всей видимости, не ожидалось его и в случае с Ростовом. Почему? В чем причина?
— Русские систематически уклоняются от боевых столкновений, мой фюрер, — пояснил Гальдер.
— Ерунда! — бесцеремонно оборвал его Гитлер. — Русским уже конец. Они бегут. Они не в состоянии оправиться от ударов, которые мы нанесли им в последние месяцы.
Гальдер, сохраняя спокойствие, указал на лежавшую на большом столе карту и возразил:
— Мой фюрер, мы не смогли поймать в западню главные силы войск Тимошенко. Наши охватные операции под Старым Осколом и Миллеровом закончились ничем. Тимошенко отвел ядро своей группы армий, а также почти все тяжелое снаряжение через Дон на восток, в район Сталинграда, или на юг, на Кавказ. Мы понятия не имеем, какие у него там резервы».
 — Русские систематически уклоняются от боевых столкновений, мой фюрер, — пояснил Гальдер.
 — Ерунда! — бесцеремонно оборвал его Гитлер. — Русским уже конец. Они бегут. Они не в состоянии оправиться от ударов, которые мы нанесли им в последние месяцы.
 Гальдер, сохраняя спокойствие, указал на лежавшую на большом столе карту и возразил: — Мой фюрер, мы не смогли поймать в западню главные силы войск Тимошенко. Наши охватные операции под Старым Осколом и Миллеровом закончились ничем. Тимошенко отвел ядро своей группы армий, а также почти все тяжелое снаряжение через Дон на восток, в район Сталинграда, или на юг, на Кавказ. Мы понятия не имеем, какие у него там резервы». (Выд. — Авт.) [223 стр. 627].
«Советское командование совершенно очевидно намеревалось не допустить в очередной раз окружения своих войск. Советский Генштаб и боевые командиры строго придерживались новой или, вернее старой, стратегии — стратегии, которая помогла России победить Наполеона: заманивания противника вглубь огромной страны, чтобы заставить его расточить свои силы и потом в подходящий момент нанести по нему удар широким фронтом». (Выд. — Авт.) [223 стр. 631].
«Чем быстрее немцы продвигались к Кавказу, тем очевиднее становилось, что русские продолжают отступать, не неся крупных потерь в живой силе и технике. Немцы захватывали все больше и больше территории, но им никак не удавалось нанести противнику большого урона, не говоря уж о том, чтобы уничтожить его. Несколько перевернутых подвод, несколько конских трупов вот и все, что находили немцы по ходу своего наступления». [223 стр. 641].
«На правом фланге группы армий «A» под натиском 17-й армии русские осуществляли гибкий отход — так же, как они делали это на Среднем Дону. Тыловое охранение советских войск «зацеплялось» за различные населенные пункты и реки, поначалу упорно их обороняло, а затем так быстро оставляло, что немцам почти не доставались пленные. Так русские выполняли новые указания маршала Тимошенко: препятствовать продвижению противника, но в самый решительный момент отходить, чтобы любой ценой избежать окружения». [223 стр. 643].

Советская и российская историографии совершенно иначе оценивают действия советских войск в этот период.
«Период с 17 июля по 10 августа 1942 года вошел в историю Сталинградской битвы как период оборонительных сражений на дальних подступах к Сталинграду. Насколько правомерно такое утверждение? Как свидетельствуют армейские документы того времени, воинские подразделения, вводимые в бой против войск Вермахта, не имели четких указаний относительно рубежей обороны и решали задачи наступательного характера. Военный историк А. Панин обращает внимание на то, что советские войска не вели в это время оборонительных боев. Поскольку и 6-я немецкая армия в этот период вела наступление, правильнее назвать эти действия встречным сражением. Лишь 9 августа советские войска получили приказ перейти к обороне и начался новый этап Сталинградской битвы». [224].
Но самой яркой иллюстрацией того, что Сталин прекрасно знал замыслы Гитлера и сознательно не хотел демонстрировать немцам, что их наступление на Сталинград входит в планы Сталина, является история с документами майора Райхеля. Эту историю мы дадим как в изложении российских историков В. Попова и Б. Соколова, так и выдержкой из книги П. Кареля.
«19 июня 1942 года на Юго-Западном фронте произошло событие, которое могло повлиять на корректировку позиций советского военного руководства в сторону более реалистической оценки положения на юге советско-германского фронта. В этот день на одном из участков фронта нашим войскам удалось сбить немецкий самолет «Шторх», на котором летел начальник оперативного отдела штаба 23-й танковой дивизии Вермахта майор Райхель, в планшете которого находились документы, связанные с описанием первой фазы операции «Блау». Ознакомившись с содержанием трофейных документов, командующий Юго-Западным фронтом маршал С.К. Тимошенко понял, какой поистине бесценный дар попал в руки советского командования, и распорядился немедленно отправить его в Москву, лично И.В. Сталину. Еще до наступления ночи документы, которые вез в своем портфеле майор Райхель, легли на стол Верховного Главнокомандующего», (Выд. — Авт.) [224]. (В. Попов, там же).

Вот выдержка из того, что по этому поводу в своей книге написал П. Карель.
«Самое позднее к 21 июня не осталось уже никаких сомнений, что советскому Верховному Главнокомандованию известен план и боевое расписание немецких частей на первую фазу генерального немецкого наступления. В Кремле знали также о намерении противника совершить прямой бросок с запада на восток из района Курска очень крупными силами, овладеть Воронежем за счет обходного маневра 6-й армии из района Харькова, чтобы таким образом окружить советские войска перед Воронежем и уничтожить их в котле между Осколом и Доном.
Чего Советы не могли увидеть на картах и прочитать на клочке бумаги, которые несчастный Райхель имел при себе в тот злополучный день, так это того, что армейской группе Вейхса впоследствии предстояло наступать на юг и юго-восток по Дону и что главными стратегическими задачами ставилось овладение Сталинградом и Кавказом. Если, конечно, русские не взяли Райхеля живым и не «поджарили ему пятки», положив в могилу возле самолета труп кого-нибудь другого».
 Чего Советы не могли увидеть на картах и прочитать на клочке бумаги, которые несчастный Райхель имел при себе в тот злополучный день, так это того, что армейской группе Вейхса впоследствии предстояло наступать на юг и юго-восток по Дону и что главными стратегическими задачами ставилось овладение Сталинградом и Кавказом. Если, конечно, русские не взяли Райхеля живым и не «поджарили ему пятки», положив в могилу возле самолета труп кого-нибудь другого». (Выд. — Авт.) [223 стр. 602]. (П. Карель).

А вот как отреагировали Тимошенко и Сталин на это исключительное событие в описании Попова.
«Сталин скептически отнесся к перехваченным у немцев документам германского генерального штаба, но посчитал нужным вынести обсуждение сложившейся ситуации на заседание членов Ставки. В ходе обмена мнениями ни командующий Юго-Западным фронтом маршал С.К. Тимошенко, ни член Военного совета фронта Н.С. Хрущев, ни генерал армии Г.К. Жуков не решились по разным причинам противоречить взглядам Верховного и даже не попытались его хоть как-то переубедить. 20 июня 1942 г. в ходе переговоров И.В. Сталина, А.М. Василевского и С.К. Тимошенко Верховным главнокомандующим было сказано следующее: «Возможно, перехваченный приказ вскрывает лишь один уголок оперативного плана противника. Можно полагать, что аналогичные планы имеются и по другим фронтам. Мы думаем, что немцы постараются что-нибудь выкинуть в день годовщины войны и к этой дате приурочивают свои операции».
В итоге Ставка и командующие фронтами, полагая, что наступления подготовлены и на других участках фронта (направление главного удара еще не определилось), не сочли возможным произвести крупные перегруппировки сил и средств по итогам анализа информации, содержавшейся в захваченных документах». [224]. (В. Попов).

В исследовании Б. Соколова обстоятельства передачи Сталину этой информации излагаются несколько иначе.
«Вечером 20 июня между главнокомандующим Юго-Западного фронта и направления Тимошенко и Сталиным состоялся разговор по прямому проводу: «Тимошенко доложил: «Перехваченные документы с плановыми действиями противника не вызывают сомнений, потому что направлялись они боевым самолетом, на котором были офицеры.
Самолет в силу плохой погоды потерял ориентировку и попал в сферу нашей войсковой зенитной артиллерии, которой был сбит. Два офицера, в том числе летчик, при падении сгорели, и один офицер в звании майора остался живым, пытался уничтожить документы, но был достигнут нашими войсками в момент падения на землю и убит в перестрелке. [...]Сталин потребовал:1. Постарайтесь держать в секрете, что нам удалось перехватить приказ. 2. Возможно, что перехваченный приказ вскрывает лишь один уголок оперативного плана противника. Можно полагать, что аналогичные планы имеются и по другим фронтам. Мы думаем, что немцы постараются что-нибудь выкинуть в день годовщины войны и к этой дате приурочивают свои операции». (Выд. — Авт.) [225, c.158]. Б. Соколов. «Все мифы о Второй мировой. “Неизвестная война”».

Реакция Сталина в точности повторяет его поведение накануне нападения Германии на СССР. «Я не верю в нападение Германии», — говорил тогда Сталин. «Сталин не верил в нападение Германии», — до сих пор повторяют за ним хором историки. В Сталинграде Сталин немного откровеннее. Первая его команда — засекретить! Вторая команда — ничего не предпринимать! Это означает, что Сталин, как и накануне войны, говорит: «Я этой информации не верю». И советская историография до сих пор повторяет, что Красная Армия собиралась наступать, но вот, правда, как-то не сложилось. Ведь Красная Армия не знала, что Гитлер будет наступать на Сталинград и Кавказ. Ведь Сталин разведку развалил! Дежавю!

 Но не будем очень строги к историографам. П. Карель из оценки действий РККА сделал вывод, что РККА знала о намерениях немцев наступать на Кавказ и Сталинград и сознательно отступала в Сталинград, вынуждая немцев атаковать этот город. Советские историографы придерживаются прямо противоположного мнения. Они считают, что отступление к Сталинграду стало результатом ошибок планирования летне-осенней кампании в результате ошибок разведки. Кто из них прав? Как это не парадоксально, но можно сказать, что обе стороны имеют свою логику. Горьков обосновал вывод советской историографии об ошибках в военном планировании тем, что Сталин мотивировал принятые им решения ссылкой на данные разведки. Действия немцев не подтвердили данных разведки, на которые ссылался Сталин. Поэтому решения Сталина оказались неверными с военной точки зрения. Отсюда и последовал вывод, что были ошибки в планировании и что разведка была плохой. В этой логической цепочке ошибки нет. Но тем не менее ошибка здесь есть. Она спрятана в том, что Горьков априори верит Сталину. Кроме того, он априори предполагает, что Сталин был нацелен на правильные с военной точки зрения решения. Но можно ли это делать в отношении Сталина, который не колеблясь посылал на смерть миллионы людей ради достижения своих специфических целей, которые не имели ничего общего с интересами народа или страны? Вся страна стремилась к победе, Сталину были нужны поражения.

Тезис, что действия Сталина определялись стремлением к победе над Германией, историография даже не считает нужным обозначить, или сформулировать, или тем более доказать. Этот тезис априори заложен во всю историографию ВОВ. И этот тезис неверен. Поэтому в главе 3 вопрос о целях Сталина во Второй мировой войне был сразу сформулирован в качестве центрального вопроса, без понимания которого объяснить события Второй мировой и Великой Отечественной войны невозможно.

Именно поэтому при описании событий этой войны у историографов концы с концами не сходятся и возникает бесконечное количество вопросов без ответов. И противоречие во мнениях советских историографов и немецких специалистов, которое видно из приведенных цитат, отражает эту ситуацию и не является случайным. В предыдущих главах было показано, как выявление истинных целей Сталина позволяет сразу найти ответы на неразрешимые вопросы. Это говорит о том, что вся история ВОВ должна быть пересмотрена, чтобы адекватно учесть то, что Сталин стремился не к победе над Германией, а стремился к достижению своих целей, которые в разные периоды были разными. Это базовая ошибка неявно присутствует во всех исследованиях Великой Отечественной войны.

Как же следует понимать действия Сталина после 11 июня 1942 года?

На этот вопрос уже был дан частичный ответ в конце параграфа 6.6. Сталин готовил решающее сражение, которое должно было стать поворотным в ВОВ. Местом для этого сражения должен был стать Сталинград. Город, носящий имя Сталина. Символика для коммунистов всегда была чрезвычайно важна. В своей Директиве № 41 от 5 апреля Гитлер обозначил цель — Кавказ и Сталинград. Гитлер хочет Сталинград? Очень хорошо. Он готов послать туда лучшие войска через безжизненные степи, за сотни километров от тылов, от развитой системы дорог? Замечательно! Ему надо помочь в этом! Как это сделать? Вот «ошибки Сталина или его разведки», о которых говорит Ю. Горьков, и должны были помочь завлечь гитлеровские войска в Сталинград. Сталин открыл Гитлеру путь на Кавказ и к Волге, а остальные стратегические направления укрепил. В результате у Гитлера осталось только одно стратегическое направление, где он мог добиться успеха. Он туда свой главный удар и направил. С военной точки зрения, эта сталинская кампания, возможно, была ошибкой. Спорить в этом вопросе с оценкой Ю. Горькова и официальной историографии нет нужды. Но причина этой «ошибки» была не в незнании главного направления удара Гитлера и не в ошибке разведки, которую Сталин развалил. Причина «ошибочного» решения Сталина опять заложена не в военном, а в политическом расчете.

Эта «ошибка» была нужна Сталину, чтобы перелом в войне произошел в городе, носящем его имя. Это была стратегическая цель Сталина во второй половине летне-осенней кампании после подписания договоров с союзниками.

Такой вывод может показаться, на первый взгляд, поверхностным и несостоятельным. Однако в его пользу свидетельствует очень интересный эпизод, описание которого будет дано ниже. Но сначала обратим внимание на вывод, который П. Карель сделал о причинах поражения гитлеровских войск под Сталинградом.
«Цепь ошибок и просчетов, вследствие которых 6-я армия очутилась в котле, берет свое начало не в ноябре. Нельзя поставить их в вину Паулюсу, потому что они стали естественным порождением директив и приказов, отданных самыми высшими немецкими командующими еще в конце лета». [205 стр. 728]. (П. Карель)

Здесь П. Карель высказывает мысль, что причины поражения в Сталинграде лежат в решениях, принятых еще летом! 

Что же за решения Гитлер принял летом?
«Гитлер верил в то, что сможет одновременно достигнуть двух главных стратегических целей летнего наступления 1942 г. — задачи, которые прежде планировалось решать одну за другой, — просто за счет разделения сил. Он был безнадежно ослеплен своей ложной уверенностью в том, что русским «настал конец». Но русским ни в коем случае не «настал конец». В тот самый день, когда Гитлер отдавал катастрофический приказ о повороте армий на юг, дробил войска и снимал с должности командующего фон Бока, в Кремле проходил военный совет под председательством самого Сталина. Присутствовали министр иностранных дел Молотов, маршал Ворошилов, начальник Генерального штаба Шапошников, а также американский, британский и китайский офицеры связи. Советский Генштаб наглядно показал Сталину, что больше он не может позволять себе битв вроде тех, что разыгрывались под Киевом или Вязьмой, — иными словами, удерживать позиции любой ценой стало теперь невозможно. Сталин согласился с мнением военных. Он одобрил решение Генштаба, озвученное Шапошниковым на совещании 13 июля. Советские войска будут отступать к Волге и на Кавказ; они будут оказывать противодействие врагу, вынуждая его встретить зиму на неблагоприятной для него территории. Все ключевые производства будут эвакуированы на Урал и в Сибирь.
С середины июля германский Генеральный штаб из донесений агента знал об этом важнейшем совещании, но Гитлер отказывался верить сообщениям, считая их дезинформацией.» [205, стр. 616].
Итак, 13 июля Гитлер принял катастрофическое решение о разделении армий и повороте одной из них на юг. В этот же день Сталин провел совещание, на котором было озвучено решение об отступлении армий в Сталинград и на Кавказ, и об эвакуации из зоны отступления всех ключевых предприятий на Урал и в Сибирь. Из этого следует, что в начале июля в Ставке Сталина ошибок в понимании намерений Гитлера и в планировании ответных действий уже не было! Это решение Сталина привело к тому, что приказ Гитлера от 13 июля автоматически приводил немецкие войска к катастрофе! И Сталин, и Генштаб знали, что Гитлер направляет свой удар на Сталинград и Кавказ, и, соответственно, готовили план отступления на Кавказ и к Сталинграду, чтобы к нефти немецкие войска не пустить, а в Сталинграде поймать гитлеровские войска в ловушку, заставив их зимовать в Сталинграде.

Это полностью подтверждает сделанный выше вывод.

В книге Б. Соколова, «Охота на Сталина, охота на Гитлера» имеется дополнительная информация о немецком агенте Минишкие в ГКО, который сообщил немцам эту информацию. Вот что Б. Соколову удалось найти.
«Так началась операция “Фламинго”, которую Гелен проводил в сотрудничестве с Бауном, уже имевшим в Москве радиста с псевдонимом Александр. Люди Бауна переправили Минишкия через линию фронта, и он доложил в первом же советском штабе историю своего пленения и дерзкого побега, каждая деталь которой была придумана геленовскими экспертами. Его забрали в Москву, где приветствовали как героя. Минишкий поделился с офицерами советской разведки казавшейся ценной информацией о том, что он видел во время плена. В качестве награды за мужественный поступок его назначили на должность в военно-политический секретариат ГОКО (для нас более привычна аббревиатура ГКО. — Б.С.) — верховный штаб Сталина. Минишкий вскоре установил контакт с радистом "Фламинго" и начал посылать сообщения, пользуясь детекторными кристаллами, полученными от ФХО. После нескольких первоначальных донесений поступило его первое сенсационное сообщение 14 июля 1942 года. Гелен и Герре сидели всю ночь, составляя на его основе доклад, который Гелен лично представил начальнику Генштаба генералу Гальдеру на следующее утро. Там говорилось: "Военное совещание (или заседание Военного совета) завершилось в Москве вечером 13 июля. Присутствовали Шапошников, Ворошилов, Молотов и главы британской, американской и китайской военных миссий. Шапошников заявил, что их отступление будет до Волги, чтобы вынудить немцев зимовать в этом районе. Во время отступления должны осуществляться всеобъемлющие разрушения на оставляемой территории; вся промышленность должна быть эвакуирована на Урал и в Сибирь.
Британский представитель попросил о советской помощи в Египте, но получил ответ, что советские ресурсы мобилизованной живой силы не столь велики, как полагают союзники. Кроме того, им не хватает самолетов, танков и артиллерийских орудий, в частности потому, что часть поставок предназначенного для России вооружения, которое британцы должны были доставить через порт Басра в Персидском заливе, была перенацелена для защиты Египта. Было решено провести наступательные операции в двух секторах фронта: севернее Орла и севернее Воронежа, с использованием больших танковых сил и воздушного прикрытия. Отвлекающая атака должна быть проведена у Калинина. Необходимо, чтобы Сталинград, Новороссийск и Кавказ были удержаны".
Гелен добавил сюда свой комментарий: "Изменения в общем положении на фронте в последние несколько дней заставляют отнестись к сообщению агента с полным доверием. Это подтверждается передвижениями противника на фронте наших групп армий "А" и " Б" (наступавшими соответственно на Кавказ и Сталинград. — Б. С.), его уклончивыми действиями на фронте реки Дон и его отступлением к Волге одновременно с удерживанием оборонительных линий на Северном Кавказе и на Сталинградском плацдарме; на фронте нашей группы армий "Центр" его отход к линии Тула — Москва — Калинин является еще одним подтверждением. Планирует ли противник дальнейшее широкомасштабное отступление в случае наступления наших групп армий "Север" и "Центр", в настоящее время нельзя с уверенностью определить".
... Я решил проверить сведения, сообщенные "агентом 438". Оказалось, что по всем пунктам они соответствуют действительности». [226]. Б.В. Соколов, «Охота на Сталина, охота на Гитлера».
Есть один момент в сообщении Минишкия, который является очень сильным доказательством того, что это сообщение не было какой-то фальшивкой.
«...отступление будет до Волги, чтобы вынудить немцев зимовать в этом районе».
Так и случилось. Но кто еще, кроме Сталина, мог 13 июля 1942 года утверждать, что немецким войскам придется зимовать в Сталинграде? Только у Сталина были в руках рычаги для принятия такого решения и для претворения его в жизнь.

Другим подтверждением сообщения Минишкия является следующая информация об эвакуации из Сталинграда.
«12 июля 1942 г. образовался Сталинградский фронт, развернулись бои в большой излучине Дона — на дальних подступах к Сталинграду. Сразу же, 13 июля, Сталинградский обком партии принял решение об эвакуации населения и материальных ценностей из 15 районов по правому берегу Хопра и Дона. 14–18 июля производилась эвакуация детских учреждений, эвакогоспиталей, семей командно-политического состава Красной Армии из левобережных районов. Из Сталинграда были эвакуированы 23 госпиталя, детские дома, учреждения культуры.
Но всех нас волновал главный вопрос: как поступить с промышленностью Сталинграда? Эвакуировать ее заблаговременно или оставить на месте, используя до последней возможности? Мнения по этому вопросу были разные, спорные. Обком партии сам, без указаний свыше решить этих вопросов не мог. Но он обстоятельно проинформировал Центральный Комитет партии. А в город уже прибыли уполномоченные наркоматов с заданиями подготовить заводы к эвакуации.
Указание ЦК ВКП(б) по эвакуации последовало в ночь с 19 на 20 июля 1942 г. Оно было передано по телефону в разговоре И.В. Сталина с первым секретарем обкома партии А.С. Чуяновым.
— Город решили сдать врагу?— гневно произнес Сталин. — Почему переводите военный округ в Астрахань? Кто вам позволил? Отвечайте!
А.С. Чуянов доложил о полученной шифрованной телеграмме заместителя верховного главнокомандующего.
— Мы тут разберемся и накажем виновных, — сказал Сталин.
Затем последовали указания о необходимости покончить с эвакуационными настроениями, о принятии мер к повышению темпов военного производства. Обращалось особое внимание на укрепление противовоздушной обороны города и на борьбу с трусами и паникерами». [227].
Даты приказов по эвакуации полностью соответствуют дате заседания Военного совета 13 июля 1942 года, указанной в сообщении Минишкия. Что касается телефонного разговора, в котором Сталин отменил эвакуацию, то вопрос состоит в том, был ли этот разговор подкреплен письменным распоряжением об отмене эвакуации. Об этом в цитируемой статье ничего не сказано. Здесь следует сказать, что Сталин свои намерения тщательно скрывал даже от ближайшего окружения. И для этого совершал разнонаправленные действия. Совершенно необязательно, что обком партии и А.С. Чуянов должны были знать о мероприятиях по эвакуации заводов. Эти мероприятия шли по линии ГКО.

В приведенной цитате обращают на себя внимание даты событий. 12 июля образуется Сталинградский фронт, с 13 июля начинаются эвакуационные мероприятия в Сталинграде. А вот Сталинградская битва, которая, по мнению историографов, была для Сталина и Генштаба как обычно «полностью неожиданной», начинается только 17 июля (см. таблицу основных событий в Приложении B3). Как можно это понять?

В российской историографии о существовании плана заманивания в Сталинград немецких войск не упоминается до сих пор. Однако в немецкой литературе информация, что такой план существовал, приводится. Вот выдержка из книги Дёрр, Ганс (Doerr, Hans), Поход на Сталинград. Оперативный обзор.
«Были ли эти надежды обоснованы и были ли в результате этого экспромта потеряны шансы на успех Сталинградской операции, можно судить по фактам, имевшим место приблизительно в то же время, когда был отдан этот приказ фюрера (13 июля):
а) 15 июля сопротивление перед фронтом 17-й армии внезапно ослабло, быстро продвигавшимся войскам едва удавалось поддерживать соприкосновение с отходившими на юг русскими; пути их отхода были безлюдны и не обнаруживали никаких признаков бегства (не было видно ни брошенного оружия, ни машин, ни имущества и т. д.). Следовательно, противник осуществлял планомерный отход. Это тогда мог заметить любой простой солдат.
б) Поскольку 1-я танковая армия, продвигаясь по ту сторону Донца, уже вышла на железнодорожную линию Миллерово — Каменск-Шахтинский, отход сил противника, находившихся по эту сторону Донца, не мог более продолжаться на восток, а мог быть совершен только через Дон в его нижнем течении на юг. Отход в этом направлении уже начался. Таким образом, уже при получении приказа фюрера от 13 июля было слишком поздно поворачивать обе танковые армии на запад для окружения сил русских севернее Дона.
в) 14 июля противник прорвался через рубеж, удерживаемый 40-м танковым корпусом на р. Калитва, в восточном направлении. Через день у Миллерово другая группировка противника была уничтожена силами трех немецких армий (1-я танковая армия, 6-я армия, 4-я танковая армия). В связи с фактами, изложенными в пунктах «а», «б» и «в», было маловероятно, что где-либо еще находятся «главные силы» русских.
г) 13 июля в Москве проходило заседание Военного Совета, на котором было решено начать отход на Волгу, удерживать район Сталинграда и Кавказ и заставить немецкие армии зимовать на Волге.
д) Офицеры русской армии, захваченные нами в плен около 11 июля, сообщили, что русские по эту сторону Волги вряд ли будут оказывать серьезное сопротивление. Результаты нашей воздушной разведки подтвердили эти показания». [228]. Дёрр, Ганс (Doerr, Hans). «Поход на Сталинград. Оперативный обзор».
Все эти соображения и аргументы подтверждают вывод, что Сталин планировал использовать Сталинград как ловушку для Гитлеровских войск. Высшее военное командование СССР в июле прекрасно знало о намерениях Гитлера наступать на Сталинград и имело свой план, учитывающий эти намерения Гитлера. То, что 13 июля Сталин решил озвучить этот план перед представителями иностранных государств (сообщение Минишкия), подчеркивает значимость этого плана. Этот план заключался в подготовке к предстоящей Сталинградской битве и включал в себя планомерное отступление к Сталинграду с целью заставить гитлеровские войска зимовать в Сталинграде. Одновременно планировалось провести эвакуацию предприятий из Сталинграда. План этих действий был разработан практически сразу после подписания договоров с США и Великобританией, и был сообщен союзникам по коалиции.

Эти факты полностью подтверждают вывод, следующий из нашей концепции, что в это время Сталин готовился к переходу от политики поражений к политике побед.

Итак, логика не подвела. Факты подтверждают, что отступление войск Красной Армии с июля по ноябрь 1942 года не было следствием «политики поражений». Это отступление было частью подготовительных мероприятий по переходу к «политике побед». Войска Гитлера заманивались в Сталинград. В этом городе, носящем имя Сталина, планировалась грандиозная победа над гитлеровскими войсками.

Мир должен был продолжать в трепете и надежде следить за героическим сопротивлением Красной Армии, которая медленно, с тяжелыми боями и огромными потерями отступала под безудержным напором немецких войск. Все это должно было происходить на фоне бездействия правительств стран союзников, которые отказывались открыть второй фронт, чтобы поддержать героическую борьбу Советского народа с гитлеровскими захватчиками. Этой постановкой Сталин продолжал борьбу за общественное мнение народов всего мира. Победа в Сталинграде должна была стать завершающей сценой в этой постановке, которая должна была самым решительным образом повлиять на имидж Сталина. Тема победы Сталина в Сталинграде надолго станет главной во всех газетах мира. И, восхищаясь победой в Сталинграде, люди невольно будут восхищаться Сталиным. Сталин ставил свой спектакль и играл со зрителем. То, что его актеры умирали сотнями тысяч, его не волновало.

Подведем некоторый итог проведенному анализу. Действия РККА доказывают, что до переговоров Молотова в мае — июне 1942 года в Великобритании и в США Сталин проводил политику поражений. Целью этой политики было добиться от этих стран Договора о союзе против Германии. Было показано, что после подписания договоров с этими странами Сталин изменил свою политику и стал готовиться к решающему сражению, которое он хотел дать в Сталинграде. Поэтому поражения РККА продолжались до 18 ноября 1942 года, но эти поражения были уже подготовкой к началу будущих побед.

Чтобы логически завершить доказательство справедливости приведенной трактовки событий этого периода войны, необходимо рассмотреть сами переговоры Молотова с Великобританией и США. Выше были приведены соображения, почему отступление и критическое положение советских войск должны были помочь советской дипломатии убедить Великобританию и США в необходимости заключить союз против Германии.

Однако можно ли подтвердить, что эти аргументы использовались Молотовым в переговорном процессе?

Переговорам Молотова в Великобритании и США будет посвящен следующий параграф.


Цитируемая литература

216. Ю.А. Горьков, «Кремль. Ставка. Генштаб», <http://militera.lib.ru/research/gorkov2/08.html>
217. «Договор между СССР и Великобританией» 12:17, 16 сент., 2015
 <http://www.hrono.ru/dokum/19420526.html>
218. Джеффри Робертс, «Вячеслав Молотов. Сталинский рыцарь “холодной войны”», стр. 84
219. В. Суворов, «Самоубийство», М.: ООО «Издательство АСТ», 2000
220. А. Мелехов, «1941. Козырная карта вождя – почему Сталин не боялся нападения Гитлера?»: Яуза-пресс; Москва; 2012, 10:00 19 сент., 2015 <http://militera.lib.ru/research/0/pdf/melehov_a01.pdf>
221. А.М. Василевский, «Дело всей жизни», 7:30 17 сент. 2015 <http://militera.lib.ru/memo/russian/vasilevsky/14.html>
222. «Харьковская операция (1942)». (2015, январь 7). Википедия, свободная энциклопедия. Retrieved 17:39, февраля 23, 2015 from <http://ru.wikipedia.org/?oldid=67776201>
223. П. Карель, «Восточный фронт. Гитлер идет на восток. 1941–1943». т. 1. 7:30 17 сент. 2015 <http://www.e-reading.club/chapter.php/25650/8/Karel%27_-_Gitler_idet_na_Vostok_%281941-1943%29.html>
224. В.Н. Попов, «Сталинградская битва: По новейшим исследованиям», Новая и новейшая история, № 2, 2007, 7:30 17 сент. 2015 <http://vivovoco.astronet.ru/VV/PAPERS/HISTORY/STALINGRAD.HTM>; В. Попов «Тайны сталинградской битвы», 7:30 17 сент. 2015 <http://www.marshals-victory.senat.org/amvasilevsky/stalingrad-battle.html>
225. Б. Соколов, «Все мифы о Второй мировой. “Неизвестная война”». 7:30 17 сент. 2015 <http://www.litmir.co/br/?b=177381&p=34>
226. Б.В. Соколов, «Охота на Сталина, Охота на Гитлера», 7:30 17 сент. 2015 <http://www.litmir.net/br/?b=86396&p=17>
227. М.А. Водолагин, «Сталинградский арсенал», <http://militera.lib.ru/memo/russian/sb_kuznitsa_pobedy/08.html>
228. Дёрр, Ганс Doerr, Hans, «Поход на Сталинград. Оперативный обзор», <http://militera.lib.ru/h/doerr_h/02.html>


Copyright © 2016, by INPUTMAX Ltd.

Registration № 1121073
All rights reserved. This book or any portion thereof may not be reproduced or used in any manner whatsoever without the express written permission of the publisher except for the use of brief quotations in a book review or scholarly journal.

Воспроизведение всей книги или любой ее части воспрещается без письменного разрешения издателя Inputmax Ltd.

No comments:

Post a Comment

Subscribe to: Posts (Atom)