6.3. Загадки начала войны

Ранним утром 22 июня 1941 года нападение Гитлера состоялось. У Сталина к этому нападению все было полностью готово. Сталинская авиация и артиллерия исчезли, командиры приграничных частей накануне развлекались допоздна в театрах, солдаты крепко спали в казармах, войска не были развернуты, предполье войсками не было занято, УРы к обороне не были готовы, колючая проволока на границе была снята, мосты у границы стояли нетронутые.

Вот какие вопросы по поводу начала войны сформулировал немецкий исследователь П. Карель:

«Но как же тогда объяснить тот факт, что 22 июня 146 немецким дивизиям вторжения, общей численностью 3 000 000 человек, на противоположной стороне границы противостояли 139 советских дивизий и 29 отдельных бригад, численностью 4 700 000 человек? Только на летных полях в Белоруссии дислоцировалось 6000 самолетов ВВС Советского Союза. Значительная часть их, правда, была представлена устаревшими машинами, однако по меньшей мере 1300 или 1500 самолетов были самых новых марок. В то же время Люфтваффе начали кампанию, имея не более 1800 боеспособных самолетов.
Из всего этого напрашивается вывод, что на самом деле русские хорошо подготовились к обороне. Чем же тогда объяснить такое скверное положение дел на границе? Где же разгадка этой тайны?» [205]. П. Карель. «Восточный фронт. Гитлер идет на восток. 1941–1943», т. 1.

«Величина вклада советских разведчиков выявилась в первые недели войны. Когда солдаты 221-й дивизии прикрытия в Ломзе взломали сейф, брошенный командующим 1-й казачьей армией, то обнаружили там карты всей Германии, где были помечены места дислокации групп немецких армий и дивизий. Точность поражала — поставщики сведений не упустили ничего». (Там же).

«Чего еще не хватало Сталину и Генштабу Красной Армии? Кремлю на блюдечке преподносили все секреты Гитлера. Следовательно, Москва могла превратить операцию "Барбаросса", по сути своей основанную на внезапности, в сокрушительное поражение для Гитлера в течение двадцати четырех часов. Предположим, конечно, что Сталин сделал верные выводы из предоставленных ему сведений. Почему же он ничего не предпринял?» (Там же).

Перед самым нападением Германии в войска Красной Армии была отправлена Директива № 1. Смысл ее заключался в одной фразе: «На провокации не отвечать» (см. Приложение B1.3). Такая Директива означала для войск одно — приказ умереть, не оказывая врагу сопротивления. Через несколько часов после нападения последовали одна за другой две новые Директивы № 2 (см. Приложение B1.4) и № 3 (см. Приложение B1.5) с приказом «перейти в наступление», который, в тех условиях неожиданного для войск нападения Германии и полной их неорганизованности и неуправляемости, означал то же самое, что и Директива № 1 — повторный приказ умереть тем, кто еще остался жив. Что еще нужно было Гитлеру для успеха наступления? Ничего. Этих директив было более чем достаточно.

Вот к какой картине потерь привело это предательство руководством СССР своего народа.

«Задача, поставленная перед Вермахтом по плану «Барбаросса» («основные силы русских сухопутных войск, находящиеся в Западной России, должны быть уничтожены в смелых операциях посредством глубокого, быстрого выдвижения танковых клиньев…»), была выполнена уже к середине июля 1941 г. Войска Прибалтийского и Западного военных округов (более 70 дивизий) были разгромлены, уничтожены или взяты в плен. То же самое произошло и с 60 дивизиями, введенными в состав Северо-Западного и Западного фронтов уже в период с 22 июня по 9 июля. Через большую часть укрепрайонов «линии Молотова» и «линии Сталина» немцы прошли, даже не обратив внимания на серые бетонные коробки ДОТов. Через другие — прорвались с боями, продолжавшимися не более двух-трех дней (речь идет именно о прорыве фронта укрепрайона, а не о сопротивлении некоторых гарнизонов, которые удерживали ДОТы Гродненского, Брестского, Осовецкого УРов до 27–30 июня 1941 г.). Противник занял Литву, Латвию, почти всю Белоруссию, форсировал Буг, Неман, Западную Двину, Березину и Днепр. 16 июля немцы заняли Смоленск. Две трети расстояния от западной границы до Москвы были пройдены менее чем за месяц. Войска Юго-Западного фронта в беспорядке отступили за линию старой советско-польской границы, в середине июля 1941 г. танковые части Вермахта заняли Житомир и Бердичев, вышли к пригородам Киева.Практически вся техника и тяжелое вооружение войск западных округов были потеряны. К 6–9 июля войска Северо-Западного, Западного и Юго-Западного фронтов потеряли 11,7 тыс. танков, 19 тыс. орудий. Потери авиации уже к концу июля достигли цифры в 10 тыс. самолетов, т. е. превысили исходную численность группировки советских ВВС на Западном ТВД. Особенно тяжелые, практически невосполнимые потери понесли танковые войска. Главная ударная сила Красной Армии — огромные, вооруженные лучшими в мире танками Т-34 и КВ механизированные корпуса — просто растаяла, исчезла, оставив после себя груды брошенных танков, бронемашин, грузовиков и автоцистерн, запрудивших все дороги Литвы, Белоруссии и Западной Украины. Уже 15 июля 1941 г. остатки мехкорпусов были официально расформированы.» [206]. В. Суворов. «Нокдаун 1941. Почему Сталин “проспал” удар?»

Это была катастрофа. Это не только мнение автора, это мнение высказывают все, кто пишет о начале войны. Но есть ли какие-нибудь достоверные данные, что и Сталин считал эти события катастрофой? Известны рассказы о реакции Сталина на нападение — о его растерянности, болезни, отходе от дел. Но грош им цена. Факты говорят о том, что никакой паники, никакой растерянности от «неожиданного нападения» в Ставке Сталина не было. Все эти байки сочиняли те, кто пытался доказать версию о неожиданности для Сталина нападения Гитлера. Это нападение для Сталина не было неожиданным. Кроме тех доказательств, которые были приведены в предыдущей главе, имеются и независимые доказательства, не связанные с нашей концепцией. Вот как описывает ситуацию на границе А. Мелехов в книге «22 июня: Никакой “внезапности” не было! Как Сталин пропустил удар».

«19 июня 1941 года народный комиссар ВМФ Кузнецов перевел Балтийский и Северный флоты в оперативную готовность № 2. […] Короче говоря, это — предвоенная готовность. Тогда же — 19 июня — флоты получили команду готовить к выходу в море подводные лодки с задачей отражения возможного нападения кораблей противника на базы. … 20 июня — нарком РКВМФ адмирал Кузнецов приказал топить «опасно приближающиеся» корабли противника и сбивать его слишком увлекшиеся самолеты. […] В 23:37 минут 21 июня 1941 года по флоту была объявлена оперативная готовность № 1 (при ней корабли, авиация, береговые соединения и части вскрывают «красные пакеты» с инструкциями на случай войны и приводятся в одночасовую готовность к выходу в море). […] О какой же внезапности может идти речь?» [207]. А. Мелехов, «22 июня: Никакой “внезапности” не было!»

Трудно на это что-то возразить автору. Войну ждали, к ней готовились, только весьма своеобразно, и, как видно из предыдущей цитаты, ее уже вели до 22 июня. То, что ВМФ СССР был приведен в боевую готовность, показывает, что Сталин не хотел нести потерь на флоте. Корабли стоят гораздо больше сухопутных вооружений, и создание корабля требует очень много времени и ресурсов. Поэтому на флоте были приняты все необходимые для обороны меры. И, удивительное дело, флот потерь не понес! Иногда этот факт историки записывают на счет личного решения адмирала Кузнецова, что он, вопреки Сталину, своей волей объявил боевую готовность. Но это также не более чем байки про войну. Кузнецов пальцем бы не пошевельнул без соответствующего приказа Сталина.

Во многих книгах о начале войны авторы усиленно подсчитывают вооружение и численность армий Гитлера и Сталина перед нападением, обсуждают толщину брони в танках, характеристики самолетов и приходят в недоумение. Сталин не должен был проиграть этой кампании. У обеих сторон были примерно одинаковые силы, если не сказать, что у Сталина сил было больше [281]. Только у границы СССР имел танков в несколько раз больше чем имели все наступавшие немецкие войска! Причем таких танков, как КВ, у Гитлера вообще не было! «Наверное, Сталин ошибся, — говорят эти авторы, — наверное, он ничего не понимал в военных вопросах! Наверное, все дело в том, что он не ожидал нападения Гитлера!»

Нет, дело совсем в другом. Бессмысленно производить расчеты и анализировать возможности войск, если нет понимания, чего хочет полководец и какими резервами он располагает. А именно этой информации у историков нет. Она до сих пор тщательно скрывается. Да, армия терпела поражение. 22 июня 1941 года и далее весь 1941 и весь 1942 год. Но не армия была движущей силой в этот период. Ей была политика. Сталин заставлял армию делать то, что было ему выгодно по политическим соображениям.

Прямым доказательством доминирования политических соображений над военными в начале войны являются Директивы 1–3 (см. Приложение B1.3– B1.5). Эти директивы не могли быть придуманы военными. В них нет никакой военной целесообразности. Их написал политик и заставил военных подписать. Высшие военные руководители: Жуков, Тимошенко — прикрыли своими подписями предательство Сталиным своей страны.

В 1941–42 гг. армии было предписано отступать и умирать. Это было предписано политической установкой. Армия выступала в роли обреченной приманки, на которую в страну заманивали людоеда. Людоед на эту приманку попался. Армия гибла. Но это была только часть армии. Та часть, которой Сталин решил пожертвовать. Эти события повторяли сценарий войны с Наполеоном в 1812 году. Только Кутузов русскую армию уводил вглубь страны и старался ее сохранить. А Сталин заставлял армию гибнуть. Упоминание о Наполеоне в первый же день войны в речи Молотова, а затем и в речи Сталина было сознательным намеком на будущий сценарий войны. Ниже приведены соответствующие отрывки этих речей.

«Не первый раз нашему народу приходится иметь дело с нападающим зазнавшимся врагом. В свое время на поход Наполеона в Россию наш народ ответил отечественной войной и Наполеон потерпел поражение, пришел к своему краху. То же будет и с зазнавшимся Гитлером, объявившим новый поход против нашей страны. Красная Армия и весь наш народ вновь поведут победоносную отечественную войну за Родину, за честь, за свободу.» [208]. В. Молотов. «Выступление В. М. Молотова по радио 22 июня 1941 года».

«История показывает, что непобедимых армий нет и не бывало. Армию Наполеона считали непобедимой. Но она была разбита попеременно русскими, английскими, немецкими войсками. Немецкую армию Вильгельма в период первой империалистической войны тоже считали непобедимой армией, но она несколько раз терпела поражения от русских и англо-французских войск и наконец была разбита англо-французскими войсками. То же самое нужно сказать о нынешней немецко-фашистской армии Гитлера. Эта армия не встречала еще серьезного сопротивления на континенте Европы. Только на нашей территории встретила она серьезное сопротивление. И если в результате этого сопротивления лучшие дивизии немецко-фашистской армии оказались разбитыми нашей Красной Армией, то это значит, что гитлеровская фашистская армия так же может быть разбита и будет разбита, как были разбиты армии Наполеона и Вильгельма.» [209]. И.В. Сталин. «Выступление по радио 3 июля 1941 года».

В двух самых важных выступлениях лидеры СССР сравнили начавшуюся войну, с войной, суть которой заключалась в том, что она была отечественной и шла на территории России. Это сравнение противоречило общему шапкозакидательскому тону довоенной советской пропаганды, которая готовила население к тому, что будущая война пойдет на территории противника.

Но вернемся к катастрофическим потерям в начальный период войны. Вскоре после нападения Германии Сталин дал свою оценку произошедшим событиям, в своей знаменитой речи «Братья и сестры» 3 июля 1941 г. Вот цитата из этой речи.

«Что выиграла и проиграла фашистская Германия, вероломно разорвав пакт и совершив нападение на СССР? Она добилась этим некоторого выигрышного положения для своих войск в течение короткого срока, но она проиграла политически, разоблачив себя в глазах всего мира как кровавого агрессора. Не может быть сомнения, что этот непродолжительный военный выигрыш для Германии является лишь эпизодом, а громадный политический выигрыш для СССР является серьезным и длительным фактором, на основе которого должны развернуться решительные военные успехи Красной Армии в войне с фашистской Германией». (Выд. — Авт.) [209 с. 56–61].

Вот так. Для всех — катастрофа, а для Сталина — громадный политический выигрыш! И это — не пропаганда. Это действительно реальная оценка Сталиным произошедших событий. Фактически в этой речи Сталин полностью подтвердил нашу концепцию.

Причиной поражения и потерь в начальный период войны было стремление Сталина добиться политического выигрыша.

Эта речь требует детального разбора. В ней дана не только оценка прошедших событий, но и предсказано, как ситуация будет развиваться дальше! И это предсказание полностью сбылось! К разбору этой речи мы и перейдем.

Цитируемая литература

205. Карель, «Восточный фронт. Гитлер идет на восток. 1941–1943». т. 1. 7:30 17 сент. 2015 <http://www.e-reading.club/chapter.php/25650/3/Karel%27_-_Gitler_idet_na_Vostok_%281941-1943%29.html>

206. В. Суворов, «Нокдаун 1941. Почему Сталин “проспал” удар?», <http://detectivebooks.ru/book/27917279/?page=4, <http://coollib.net/b/233456/read#t1, page=4>

207. А. Мелехов, «22 июня: Никакой “внезапности” не было! Как Сталин пропустил удар», <http://militera.lib.ru/research/0/pdf/melehov_a02.pdf>

208. «Выступление В. М. Молотова по радио 22 июня 1941 года». Википедия, свободная энциклопедия. 12 окт 2015, 14:01 UTC. 27 окт 2015, 14:11 <http://ru.wikipedia.org/?oldid=73873430>.

209. И.В. Cталин, «Выступление по радио 3 июля 1941 года», Сочинения. — Т. 15. –М.: Издательство «Писатель», 1997. С. 56–61, <https://www.marxists.org/russkij/stalin/t15/t15_07.htm>

Следующая 6.4. Сталинская оценка начала войны

Предыдущая 6.2. Почему Сталин хотел нападения Гитлерана СССР?

Содержание 

Copyright © 2016, by INPUTMAX Ltd.

Registration № 1121073

All rights reserved. This book or any portion thereof may not be reproduced or used in any manner whatsoever without the express written permission of the publisher except for the use of brief quotations in a book review or scholarly journal.

Воспроизведение всей книги или любой ее части воспрещается без письменного разрешения издателя Inputmax Ltd.