9.3. Отступление и Тухачевский

В шестой главе было доказано, что длительное отступление Красной Армии в начале войны не было следствием неожиданности нападения Гитлера. Это отступление было реализацией плана Запланированного поражения, разработанного задолго до начала войны. Этот план базировался на двух основных идеях Сталина.

Первая идея заключалась в том, что будущая война должна начаться с нападения на СССР внешнего агрессора, результатом которого станет длительное стратегическое отступление вглубь страны. Война должна принять затяжной характер.

Вторая идея заключалась в максимально быстрой эвакуации промышленности с территории, оставляемой противнику, в восточные регионы страны. В этих районах она будет неуязвимой для противника. Возможность быстрой эвакуации в первые месяцы войны должна была быть обеспечена гигантской подготовительной программой «Индустриализации востока». 

Официальная историография делает все, чтобы подчеркнуть и доказать, что и эвакуация, и отступление советских войск не были плановыми и не были предусмотрены военной доктриной СССР. Историография представляет их как вынужденный ответ Сталина на неожиданные агрессивные действия Гитлера против СССР. Однако, как показал анализ как предвоенного периода, так и начального периода войны, эти действия не были вынужденными, а были продуманы и подготовлены задолго до начала войны. Вот главные выводы, которые в седьмой главе были получены из анализа эвакуации.

1.      Эвакуация была тщательно подготовлена до войны.

2.      Процесс подготовки к эвакуации включал в себя создание мощных промышленных центров в восточных районах страны, способных принять эвакуируемую из западных регионов страны промышленность. Создание таких центров осуществлялось скрытно.

3.      Программа создания промышленных центров в восточных регионах была принята в 1930 году на XVI съезде партии (Программа Индустриализации востока).

4.      Принятие программы Индустриализации востока было отражением фундаментального решения о скрытной подготовке СССР к будущей агрессивной по своей сути войне. К войне за расширение мира социализма. 

Эти выводы являются подтверждением второй идеи, лежащей в основе плана Сталина.

Сложнее обстоит дело с доказательством справедливости первой идеи, утверждающей, что отступление Красной Армии было запланировано заранее. На это утверждение можно возразить, что в течение длительного времени вся подготовка в Красной Армии строилась на концепции наступательной войны, которую обычно связывают с именем маршала Тухачевского (расстрелян в 1937). Приверженность к наступательной концепции отмечается практически во всех воспоминаниях советских военачальников. Вся подготовка в РККА была настроена на наступательные операции. А к оборонительной войне армию не готовили. Это «противоречие» приводит к следующему вопросу:

Как же Сталин мог решиться на то, чтобы планировать длительное стратегическое отступления в будущей войне и при этом армию готовить к войне наступательной?

Одно дело — запланированное поражение в приграничных сражениях в первые дни или в первые недели войны, и совсем другое — планирование отступления в течение полутора лет!

Можно ли запланировать такую войну без детальной проработки военными такой длительной военной стратегии? 

В первых же выступлениях по поводу нападения Германии на СССР и Молотов, и Сталин упомянули войну России с Наполеоном. Именно в той войне Россия использовала отступление в качестве стратегического метода ведения войны. Но война в XX веке имела мало общего с тем как воевали в начале XIX века, и опыт войны с Наполеоном вряд ли мог быть напрямую использован Сталиным. Поэтому сформулируем тот же вопрос в следующем виде:

Есть ли какие-нибудь следы разработки сценария будущей войны, который предполагал бы длительное стратегическое отступление вглубь страны? 

Ответ на этот вопрос неожиданно был найден в книге командующего польской армией генерала В. Андерса «Без последней главы». Вот это место из его книги.

«Если не вдаваться в подробности, то можно сказать, что в 1924–1929 годы существовали два лагеря: Свечина и Тухачевского. Свечин исповедовал принципы старого, суворовского, национального русского военного искусства. Он утверждал, что Россия должна избегать ведения «атакующей» войны, но стремиться к войне, изматывающей противника. Такая война дает России, по его мнению, наибольшую выгоду, потому что полностью уничтожает противника и позволяет затем перейти в ничем не сдерживаемое наступление. Тухачевский с его темпераментом презирал всякую медлительность. Темперамент Троцкого создал доктрину «перманентной революции», темперамент Тухачевского — доктрину «великих масс» и «сметающих таранных ударов». Укротитель кронштадтских моряков с истинно наполеоновским упорством шел к маршальскому жезлу. С той же безжалостностью, с какой сам был потом ликвидирован, он убрал Свечина и уничтожил его учеников. Он, бывший немецкий военнопленный, был горячим сторонником Рапалльского договора. Он восхищался немецкими теориями блицкрига, предоставляя немцам советскую территорию для учений, а советские фабрики танков и авиации — для снабжения рейха вооружением. Своим неоспоримым стратегическим талантом он умел покорить даже Сталина, который еще в 1936 году, не стесняясь, публично заявлял, что ни одна капиталистическая свинья не сунет свое рыло в нашу страну, мы будем бить врага на подступах к нашим границам; ему, видимо, и в голову не приходило, что он выдает насквозь агрессивный характер советского плана войны». [305]. В. Андерс. «Без последней главы». 

Итак, концепция оборонительной, изматывающей противника войны действительно существовала и разрабатывалась А. Свечиным (расстрелян в 1938). И эта концепция в 1924–1929 гг. была хорошо известна и официально оппонировала концепции Тухачевского. О концепции Свечина более подробно можно узнать из книги Леннарта Самуэльсона «Красный колосс: Становление военно-промышленного комплекса СССР. 1921–1941». Вот несколько цитат из этой книги о Свечине и Тухачевском.

«Форма сражения, какой она мыслилась в 1930 г., предполагала, что будущие конфликты будут начинаться без формального объявления войны. Похоже, это принималось без доказательств и более консервативными военными мыслителями, такими как Шапошников и Свечин, и более радикальными, — такими как Тухачевский и Триандафиллов. Учитывая это обстоятельство, следовало использовать элемент внезапности. В своей записке Тухачевский описывал начальную фазу как прорыв наиболее укреплённых линий обороны противника и одновременное «вертикальное окружение» путем использования воздушных операций. На более поздних стадиях главные силы должны будут овладеть всей тактической глубиной обороны противника, пути к переброске резервов и отступлению, которому будут отрезаны десантными войсками, призванными обеспечить полосу шириной в 150–200 км вдоль всего тыла противника. [... ].Бывший офицер царского Генерального штаба Александр Свечин преподавал в Военной академии РККА и был одним из самых известных военных мыслителей конца 20-х — начала 30-х гг. Будучи последовательным сторонником концепции стратегической обороны (в противовес наступательной доктрине, сил и средств для осуществления которой у СССР нет и не будет, по его мнению, в ближайшие 15 лет), Свечин в конце 20-х гг. подвергся критике в военной печати. В начале 1930 г. Свечин представил Шапошникову подробный доклад «Будущая война и наши военные задачи». Он считал, что многие постулаты существующего плана войны должны быть пересмотрены. В этот период в качестве наиболее вероятных противников в случае возникновения войны рассматривались Польша и Румыния, объединившиеся в коалицию. Свечин полагал, что будущей войне не будет предшествовать какое-либо формальное объявление войны. Согласно его аргументам, удар по более слабой Румынии является наиболее надёжным способом выиграть войну у противостоящей Советскому Союзу коалиции. Шапошников выступил против этого предложения, придерживаясь мнения, что сначала должен решиться исход основного сражения, которое будет развернуто против Польши.Признание Свечиным возможности необъявленных войн против коалиции противостоявших Советскому Союзу стран было тем пунктом, которым, пожалуй, исчерпывалось его согласие с линией Тухачевского, а также Штаба РККА. Свечин подчёркивал, что вероятная коалиция противника, скорее всего, атакует Советский Союз с юга, то есть со стороны Черного моря, Румынии и Кавказа. По мнению Свечина, целью противника будет захват богатых экономическими ресурсами Украины, Южной России и Закавказья. Поэтому, чтобы расколоть потенциальную коалицию противника, Свечин в противоположность официальному военному плану предлагал вначале нанести удар по Румынии как наиболее слабому участнику коалиции. Направление основного удара возможной неприятельской коалиции в сторону Южной России и Украины потребует, по мнению Свечина, переключить оборонные усилия Советского Союза на южное направление. Он рекомендовал обеспечить высшую степень боевой готовности на Украине, на Дону, Кубани и на Кавказе, а также призвал прекратить наращивание мощности Бакинского нефтяного бассейна. Свечин предостерегал, что коалиция противника может занять города Днепропетровск, Луганск, Грозный и Баку, а «возможно, даже и Сталинград», получив таким образом контроль над «командными высотами» советской экономики. Оборонная способность Советского Союза уменьшится, и следующий шаг, поход на Москву, будет лишь делом времени. Возможно, он даже не понадобится. Поэтому Свечин настоятельно призывал Шапошникова разработать план войны, который предотвратил бы любой возможный удар по имеющим решающее экономическое значение южным районам страны.
Далее Свечин писал: «Надо ликвидировать порождённые пятилеткой настроения о техническом «шапками закидаем», нашедшее столь яркое отражение в книге Триандафиллова и в выступлениях Тухачевского». Глубоко скептически отнесся Свечин к идее модернизации вооружённых сил: «В пределах ближайших 15 лет мы не можем базировать наш успех в борьбе с империалистической коалицией на количественном и качественном превосходстве техники Красной армии». Поэтому он советовал Шапошникову не давать хода тем предложениям о модернизации вооружённых сил, которые безответственно, по мнению Свечина, выдвигались Триандафилловым и Тухачевским». (Выд. — Авт.) [306]. Леннарт Самуэльсон. «Красный колосс: Становление военно-промышленного комплекса СССР. 1921–1941». 

Из этой цитаты видно, что многие идеи Свечина явно перекликаются с тем, как развивались события в начале Второй мировой войны, а затем в ВОВ. Для наглядности пророческие представления Свечина о будущей войне представлены в таблице 9.1 вместе с фактами как война развивалась. Война, которая началась через десять лет после того, как Свечин сформулировал о ней свое представление.

Таблица 9.1. Сравнение представлений А. Свечина о будущей войне с ходом Второй мировой войны. 

1.      Свечин считал, что вначале следует нанести удар по Румынии
28 июня 1940 года СССР аннексировал у Румынии Бессарабию и Сев. Буковину.

2.       Свечин считал вероятным противником в случае возникновения войны Польшу и Румынию
17 сентября 1939 года началась война с Польшей, с Румынией — 22 июня 1941.

3.      Свечин предполагал, что будущие конфликты будут начинаться без формального объявления войны
Внезапное нападение СССР на Польшу без объявления войны (сентябрь 1939 г.); внезапное нападение Германии на СССР без объявления войны (июнь 1941 г.).

4.       Свечин был последовательным сторонником концепции стратегической обороны. Считал, что целью противника будет захват богатых экономическими ресурсами Украины, Южной России и Закавказья
Отступление РККА с августа 1941 г. по ноябрь 1942 г. привело к захвату Германией этих регионов.

5.       Свечин рекомендовал обеспечить высшую степень боевой готовности на Украине, на Дону, Кубани и на Кавказе, а также призвал прекратить наращивание мощности Бакинского нефтяного бассейна
Самая мощная группировка войск накануне войны была сконцентрирована на юге. Нефтяные скважины на Кавказе и в Баку в 1942 году были подготовлены к уничтожению и частично уничтожены.

6.       Свечин призывал Шапошникова разработать план войны, который предотвратил бы любой возможный удар по южным районам страны, имеющим для СССР решающее экономическое значение.
С началом войны сразу началась эвакуация предприятий в восточные регионы страны. Основная часть эвакуации была проведена до конца 1941 года, но в отдельных районах она продолжалась до конца 1942 года.

7.       Свечин советовал Шапошникову не давать хода тем предложениям о модернизации вооружённых сил, которые безответственно, по мнению Свечина, выдвигались Триандафилловым и Тухачевским.
Идеи Тухачевского не были востребованы на начальном этапе войны.

8.       Свечин считал, что на начальном этапе войны противником могут быть заняты города Днепропетровск, Луганск, Грозный и Баку
Днепропетровск занят к октябрю 1941, Луганск к июлю 1942. Грозный и Баку немцы взять пытались, но это им не удалось.

9.      Свечин предполагал, что, возможно, даже Сталинград будет занят
Поворотное сражение ВОВ произошло в Сталинграде в декабре 1942 года.

10.  Свечин скептически относился к идее модернизации вооружённых сил.
Свечин не мог предположить, какими методами Сталин будет добиваться индустриализации. Его оценки исходили из того, что можно было сделать в рамках тех действий, которые допустимы для человеческой цивилизации.

Поражает сходство того, как в 1930 году видел будущую войну А. Свечин, с тем, как она развивалась десятью годами позже. Является ли это совпадение случайным? В это трудно поверить. Свечин докладывал свои разработки и выводы лично Шапошникову, а тот, в свою очередь, был ближайшим военным советником Сталина. Поэтому взгляды Свечина должны были быть Сталину известны. То, что Сталин в официальных речах их не поддержал, а поддержал линию Тухачевского, ни о чем не говорит. Идеи Тухачевского, несмотря на их популярность в РККА, оказались совершенно невостребованными на начальном периоде войны. Война развивалась не так, как предсказывал Тухачевский. Не так, как говорили все наступательные доктрины РККА. Поэтому есть все основания предположить, что взгляды Свечина Сталин взял за основу для дальнейшей переработки и создания своей концепции будущей войны.

Сталину война была нужна, и он к ней стремился, поэтому по сути он был агрессором. Однако война, концепцию которой разрабатывал Тухачевский, была агрессивной по форме, и эта форма войны Сталина не устраивала. Причины этого были разобраны в предыдущих главах. Сталин не хотел выглядеть агрессором. Ему нужна была война, которая выглядела бы как оборонительная и справедливая и тем самым давала бы ему политические преимущества. По этой причине его должна была привлечь концепция Свечина. Однако концепция Свечина строилась на патриотической идее. На идее добиться победы ценой минимальных потерь. В этой части у Сталина были совершенно другие намерения и цели. Кроме того, в концепции Свечина были уязвимые места. Отступление связано с потерей индустриальных районов Украины и центра России. Чем их заменить? Поэтому концепция Свечина нуждалась в серьезной доработке, чтобы вобрать в себя те реальные цели и задачи, которые Сталин хотел решить с помощью будущей войны. Эта доработка была связана с идеей масштабной эвакуации промышленности, к которая страна должна была быть подготовлена.

Итак, мы обсудили истоки и суть основных идей, лежавших в основе плана Сталина будущей войны. В следующем параграфе мы рассмотрим то, как Сталин воспользовался этими идеями при создании своего плана.